С высоты птичьего полёта прямое ущелье, по которому двигался караван паломников, больше всего напоминало незажившую резаную рану. А мелкий каменистый ручей, что брал начало у нарзанного источника и бежал по его дну — кровь. Но путники видели ещё и выросшие по обеим сторонам дороги каменные стены, состоящие из красноватых кубических наростов, чем-то похожих на вытянутые пчелиные соты или на своеобразные трубы огромного церковного органа. Ущелье было единственной дорогой к святому источнику, впадающему в небольшое озеро, на берегах которого стоял монастырь. Этот источник и был целью многих двигающихся в этом направлении групп.
Данная состояла не только из передвигающихся на своих двоих монахов, одетых в грубые бесцветные рясы из мешковины, но и рыцарей Белого Ордена, восседающих на конях в начале и в конце процессии. Разнообразно и вполне заурядно вооружённые всадники отличались от всех других своих коллег непрактичной белой накидкой-сюрко одетой поверх доспеха и за время пути порядком забрызганной грязью по нижнему краю. Ну и главное — предназначением. Немногочисленный орден, как считалось, элитных воинов, принявших обет безбрачия полностью подчинялся церкви Бога Милосердного, ею же финансировался и, по официальной легенде, призван был защищать этих самых паломником. Понятно, не конкретно этих, а вообще. Но на практике орден был послушным орудием клириков, когда милосердие и молитва уже не срабатывали.
Но в этом конкретном случае присутствие отряда воинов, сопровождающих невооружённых монахов, было вполне оправданно. В ущелье поселился боевой маг-варлок, по неведомой причине обозлившийся на тех самых паломников. Понятно, не на этих конкретно, а вообще на всех, проходящих по ущелью. Время от времени он нападал на караваны, мешая тем самым нормальному сообщению монастыря с миром и препятствую наполнению его казны. С этим надо было что-то делать. И делали.
— Разве варлоки — не ещё один монашеский орден, подчиняющийся церкви? — с удивлением спрашивал один паломник другого.
Судя по голосу, молодой. Ведь лицо вопрошающего было скрыто капюшоном. Как и лицо того, кто ему ответил.
— Конечно! — отвечал ему тот, кто судя по уже его голосу, был значительно старше. — Ты совершенно прав. Когда церковь Бога Милосердного стала официальной религией всей Империи, все магические ордена влились в её лоно. Не стали исключением и варлоки — боевые маги, отличающиеся от обычных тем, что колдовать могут “здесь и сейчас”. На создание заклятия им не требуется время или особые долгие приготовления. Что часто востребовано в боевых условиях. Но, конечно, несколько ограничивает их функционал.
— А что стало с теми, кто не влился? — осведомился молодой.
— И на них нашлась управа. На объявленных отступниками магов и всяких других разумных существ, наделённых магическими свойствами, охотятся инквизиторы — ещё один орден, — ответил старший. — Впрочем, некоторые маги бежали из пределов Империи и осели в одном из Вольных Городов, где образовали свой еретический конклав.
— Этот что, тоже один из них?
— Нет. Говорят, что он просто сошёл с ума, — ответил второй монах. — Магия — не только дар, но и тяжкий груз. С такой ношей справится не каждый. А может он впал в маразм: это значит, что им завладел злой демон Мара — старший брат Бога Милосердного.
Разговор двух верующих прервал валун, который неожиданно поднялся из реки и очень невежливо сбил с коня одного из рыцарей. За ним поднялся его товарищ, не рыцаря, а валуна, и обрушился на голову другому всаднику. Невольно монахи подняли головы и увидели, что на огромном квадратном камне, который преграждал дорогу и им и текущему по дну ущелья ручью, стоит человеческая фигура, одетая, как им показалось, в чёрный, стянутый на талии, длинный халат, полы которого развивались на ветру. Но за цвет одежды, как и лица, также казавшегося им чёрным, монахи не могли поручиться. Возможно, фигура просто стояла между ними и солнцем.
Человек, если это был человек, протягивал обе руки вперед, развернув ладони и растопырив пальцы. Камни продолжали подниматься и лететь в сторону рыцарей в белом. Но те не сидели на своих конях, сложа руки. Некоторые вытянули из прикрученных к сёдлам сагайдаков готовые к бою луки с уже натянутой тетивой. И первые стрелы понеслись в сторону безумного варлока. Стрелы эти не достигли своей цели, а упали, будто ударившись о невидимую стену. Правда, тут же поднялись и полетели, но уже не в сторону мага, а в обратном направлении.
Паломники бросились врассыпную, прячась за камни и валуны побольше. За одним из таких и притаились те самые монахи: молодой и старый. Отсюда они могли в относительной безопасности наблюдать за битвой. По крайней мере, до тех пор, пока варлок не закончит с конвоем и не примется за них.
