Где-то за окном ухнул филин, когда новый посетитель зашёл в “Три медяка”. Уже стемнело, и многие укладывались спать. В том числе и в основном зале на лавочках. Были, правда, и те, кто продолжал кутить. В принципе, в припозднившихся путниках не было ничего необычного. Вот только если не считать, что этот, в чёрном плаще с капюшоном, закрывающим лицо, был один. В одиночку по дорогам в темноте передвигаться не принято. Впрочем, в окрестностях Фароса феодалы не шалили, опасаясь справедливого порицания грозной Чёрной вдовы.
— Чего желаете, сударь? — обратился к новому гостю сонный трактирщик.
— Мне бы отдельный столик, — скрытый плащом префект, а это был он, обвел взглядом зал, — я жду друга.
И тут он заметил сидящую за отдельным столом фигуру в чёрном плаще с капюшоном. Почти таком же, как у него самого, только материал попроще. Десница подошёл к своему двойнику и уселся на скамейке по другую сторону стола.
— Да вы шутите! — обратился он к своей тени. — Два человека в одинаковых чёрных балахонах. Вы издеваетесь? Да на нас теперь весь зал, поди, пялится.
— Ничего подобного, мой господин, — ответил Зак.
Это был он.
— Сейчас это ещё безопаснее, чем раньше. Все уже привыкли, что какие-то ничего не стоящие люди, чтобы придать значимости своим делам сидят, накинув капюшон в дальнем углу таверны, курят трубку и с загадочным видом ждут кого-то или о чём-то судачат. Это же явный признак бездельника и лоботряса. Так что мы можем не опасаться.
— Хорошо, — кивнул Оул. — Тогда к делу. Вы хотели поговорить со мной? От чьего имени.
— От имени купцов Фароса и патриотов Империи, — с хитрой улыбкой, которая была заметна на нижней части лица, не скрытой капюшоном, ответил гоблин. — И это дело так же выгодно вам, как и нам.
— Ну?
— Не все купцы нашего города довольны тем, что он, город, напрямую управляется графиней. Город уже перерос ясли. Мы бы хотели получить самоуправление.
— Вы знаете, что для этого нужно? — спросил префект.
— Да, — кивнул Зак. — Согласие сторон. Чтобы Джинджер согласилась предоставить городу это право. За одноразовый выкуп, цена которого будет оговорена. С согласия имперских властей, разумеется.
— Нужно еще договориться о ежегодном налоге в пользу имперской казны, — строго уточнил Оул.
— Разумеется! Разумеется, — закивал Зак. — В этом и есть ваша выгода, мой господин.
— Ну так в чём проблема?
— Проблема в ведьме, — ответил гоблин. — Она в деньгах не нуждается. Вряд ли она захочет выпускать из рук такой лакомый кусок.
— Ну, а я тут причём? — с деланным равнодушием спросил десница.
— А вы могли бы на неё повлиять, мой господин, — подобострастно ворковал Зак. — После свадьбы этой. Чем бы она не закончилась. А мы, купцы Фароса и патриоты, в долгу не останемся. Лично перед вами. Да и казне прибыль. Пусть лучше будем делиться с Империей, чем с ведьмой.
— Я подумаю, — кивнул капюшон префекта.
— А в знак нашего договора, — не унимался Зак, — могли бы вы мне что-то дать? На время?
— В каком смысле? — удивился десница.
— В том смысле, что я уполномочен лучшими людьми города, которые очень рискуют. Да и я тоже. Не дай Эру, ведьма прознает — не сносить нам всем головы. Мне нужно доказательство для тех, кто меня уполномочил, в том, что наш договор с вами состоялся, и он серьёзен.
— А моего слова недостаточно? — попытался съехать префект.
— Слово я принести и показать не могу, — покачал головой гоблин. — Слово — ветер. В карман не положишь.
— Ну хорошо, а что именно? — спросил префект.
— Например печать префекта, — гоблин указал на золотое кольцо, украшавшее один из пальцев правой руки десницы.
— А торкват префекта не подойдёт? — с саркастической интонацией сказал Оул и покачал браслетом на правой руке.
Чёрный камень, как и все его сородичи, прозванный “оком Василиска”, подозрительно мигнул, но префект, опомнившись, тут же спрятал браслет в рукав плаща — вдруг кто-то заметит.
— Я бы попросил, — с обыкновенной для себя хитрецой ответил Зак, — но знаю, что браслет префекта нельзя снять. По крайней мере просто так. Может господин тогда одолжит мне перстень с баронской печатью?
И гоблин указал на другое кольцо.
— Все знают, что барон Оул — префект южных провинций. Его слово дороже золота.
И добавил:
— Это только на время. Я верну. Не сомневайтесь, мой господин.
— А басма тебя не устроит? — предложил префект. — Золотая. Вроде тех, что империя продает купцам, как охранные грамоты для беспрепятственного передвижения по дорогам страны. Чтоб разные лендлорды не приставали.
— Я знаю, как называются эти золотые таблички, — склонил голову Зак. — Разве что префект приложит к ней свою личную печать.
— Договорились! — с этими словами десница достал из-под полы плаща прямоугольную золотую табличку с какими-то надписями и отверстием, куда была продета прочная цепочка. — Я приготовил заранее. Держи!
— Благодарю, мой господин, — сказал гоблин, принимая своеобразный талон и, в свою очередь, пряча его под своим плащом. — Не даром говорят, что истинные слуги Империи предвидят будущее. А теперь давайте обсудим детали.
В этот момент два чёрных капюшона картинно склонились в полумраке зала таверны, едва не соприкасаясь краями. О чём начали шептаться заговорщики слышно не было. Но когда большинство посетителей уже храпели, из “Трёх медяков” выскользнул сначала один обладатель плаща и бесстрашно юркнул в ближайшие заросли, откуда спустя мгновение донеслось уханье филина. А ещё спустя короткое время из таверны показался второй плащ. Он, не зажигая огня, пошёл прямо по дороге в противоположную от города сторону. Спустя какое-то время свернул в чащу и оказался на неприметной поляне, посреди которой стояли два столба с перекладиной. Что-то вроде ворот, но без створок и без забора. Деревянная эта конструкция была украшена нехитрой резьбой. Но какой именно, рассмотреть было нельзя. Гоблин, а это был он, шагнул в этот проём, но с другой стороны не вышел. Исчез.
***
