Сон был плохой, беспокойный. Сначала я обнаружил на своих ногах какие-то белые кеды. Явно не мои. Немного ношенные, но в хорошем состоянии. Вроде бы мне подарила их сестра. Откуда-то я это знал. Потом я куда-то плыл на какой-то покрышке или на чём-то в этом роде. Махал рукой. Ей, сестре. Пытался её догнать, блуждая по узким, пересекающим друг друга под прямыми углами, каналам. А затем выяснилось, что по этим же каналам за мной плавают какие-то бревна. Очень целенаправленно.
Хорошо, что проснулся.
Было абсолютно темно.
“Это понятно, — решил я, — значит я у бабушки. В деревне. Здесь отродясь света на улице не было. Но это хорошо. Раз я здесь, значит сейчас лето. В школу ещё не скоро. Наверно, дедушка опять храпел в соседней комнате, вот я и проснулся. Да мало ли ещё от чего. Деревенский дом — это вам не городская квартира. Он живёт своей жизнью и всегда полон звуков. Сверчки, мыши, кошка, собака на улице. Да мало ли ещё кто или что? Может и домовой?”
“Ха, ха, — обратился я к себе самому. — Что, страшно? Да?”
А потом вспомнил: “Какая ещё деревня?! Какая бабушка?! Ты уже взрослый и давно у них не бывал. Скучно. И неудобно. Туалет во дворе. Опять вот эта возня с перепачканными в черноземе червями и рыбалка в утреннем тумане возле речки. Неинтересно. Я уже студент. Девчонки, тусовки, вечеринки. Экзамены!”
Чёрт! Экзамены?!
“А ведь действительно, — подумал я, — завтра же экзамен. А я не готов.” И неприятный холодный мороз по коже. Что-то сжалось в груди: “Неужели для меня это так важно? Главное — не паниковать. И не сдаваться! Будем цепляться за любой шанс”.
А потом вдруг отлегло.
“Какие ещё экзамены? Последний экзамен в институте был сдан десять лет назад. Ку-ку! Завтра на работу! О, боги! Я опять проснулся раньше времени. А всё нервы. Теперь уже не засну. Как следствие, не высплюсь. Буду весь день… прокрастинировать. Опять. А ведь были такие планы. Амбиции”.
Все разъяснилось очень просто. И неожиданно.
В темноте прямо перед моим лицом загорелся сначала тусклый, а потом, по мере того как мои глаза привыкали к свету, набирающий яркость дисплей. Кажется, он висел прямо в пустоте. Приятное и невыразительное женское лицо, тихим ласковым голосом в сопровождении субтитров поведало мне, что я нахожусь в криокамере.
“Вы были заморожены, — доброжелательно сообщила условная девушка. — теперь вы возвращаетесь к жизни в запланированное время. Сейчас 2344-ый год. Пожалуйста, не волнуйтесь”.
В этот момент я и начал волноваться. На экране тут же появились показатели, вернее, они всегда там были, но заметил я их только сейчас, когда график пульса пополз резко вверх. Из бледно-жёлтой линия превратилась в ярко-оранжевую.
“Вам уже была закачана искусственная кровь, она запустила процесс формирования вашей собственной крови. Электрический импульс разбудил вас. Ваши внутренние органы функционируют в штатном режиме”.
Я дёрнулся и обнаружил, что пространство вокруг меня заполнено чем-то вроде желе.
“У вас на лице дыхательная маска, — рассказала мне новая знакомая, — постепенно к вам возвращаются чувства. Первое время могут быть неприятные ощущения в мышцах, напоминающие обыкновенную крепатуру”.
Чисто автоматически, я поднёс руку к лицу и действительно обнаружил нечто похожее на противогаз.
“Когда будете готовы, прежде всего психологически, нагнитесь к ступням. Дело в том, что в дьюаре вы находитесь вниз головой. Сейчас вы этого не чувствуете из-за дезориентации в пространстве. Нагнувшись к ступням, нащупайте ручку люка, чуть дальше ваших пяток”.
Я так и сделал.
“Спасибо, что воспользовались услугами нашей компании, — дежурно отрапортовала красавица, — всё необходимое: одежду, документы, питание и консультации вы найдёте снаружи.”
“Пожалуйста!” — огрызнулся я и повернул железный рычаг.
Снаружи дьюар, где я провёл столько времени, оказался похож на огромный бидон для молока из моего далёкого-далёкого детства. Рядом с ним располагались такие же ёмкости в несколько рядов. И никого больше. Ни одной живой души.
С другой стороны, чего я ожидал? Оркестра? Фанфар и транспарантов? Может быть для жителей будущего (простите, настоящего) появление очередного крионавта (как ласково называл я сам себя, пробудившегося от криосна) — будничное явление.
Зато здание криокомплекса выглядело таким же, каким я его запомнил. Лично мне оно больше всего напоминало лягушку, которую я когда-то видел по одному из образовательных каналов. Лягушку с прозрачной кожей, у которой видны все внутренние органы. Большинство панелей, из которых состояли как внешние, так и внутренние стены здания, были полностью прозрачны. Сквозь них я мог наблюдать обычный унылый пейзаж Среднерусской возвышенности переходного времени года. Хорошо, что, хотя бы климат, кажется, кардинально не поменялся. Непрозрачными были только перекрытия между этажами, если смотреть снизу. А пол, то есть те же панели, но в другом ракурсе, был вполне прозрачен. Отдельными тёмными вкраплениями сквозь эту стеклянную толщу виднелись капсулы уборных комнат. Все коммуникации были также видны, но выделены своим цветом. Вот бирюзовые трубы вентиляции, ярко-оранжевые — канализационные и так далее. Но не так уж много, ведь обогрев осуществляли сами панели, а электричество ещё в моё время стало беспроводным.
Однако, я пока нигде не видел обещанных мне одежды и документов. Пройдя по коридорам и присмотревшись сквозь здание, я, как мне показалось, обнаружил что-то вроде огромного гардероба. Пробравшись к нему, я понял, что был прав. Причём, в него входила самая разнообразная, подчас, абсолютно футуристическая, как для меня, одежда. А ведь меня не так легко удивить. Я видел короткие штанишки, едва ниже колен, одновременно с длинными бородами. И это только у женщин. Наверно, здесь было полное собрание за все те триста с лишним лет, что я провел в глубокой заморозке. От чего-то вроде скафандров и экзоскелетов до невзрачных лоскутов, которые могли применяться как угодно всеми пятью полами.
