По прошествии небольшого отрезка времени, показавшегося Сэму целой вечностью, орк также незаметно покинул уже изрядно захмелевших односельчан и направился к тому самому дубу. Налетевшие с севера тучи скрыли вышедшую было Селену, но разве это может быть помехой для по-настоящему влюбленного юноши? Тем более, если он — орк. Сэм без труда прокладывал себе путь. И вот он уже под дубом. Однако, где же Тви? Девушки на месте не оказалось. Только что это за бесформенное серое пятно там среди корней? Сэм осторожно подошел ближе. Неожиданно тучи расступились, и небольшое пространство, где лежало нечто, осветилось бледным светом Ночной богини. Видно стало очень хорошо. Так хорошо, что орк без труда разглядел, что это “нечто” было не чем иным, как Тви, лежащей на земле. Только шея девушки была как-то неестественно вывернута, а красивые глаза были пустыми и, как будто, стеклянными.
Не успел юноша осознать произошедшее, как где-то невдалеке послышались голоса и в долине замелькали огни факелов. Подчинившись инстинктивному страху, Сэм, не помня себя, бросился в сторону леса, покрывавшего один из горных склонов, прочь от этого места.
Пока Сэм в ужасе, не разбирая дороги, бежал по ночному лесу, кто-то из людей нёсших факелы вышел к месту, где лежало тело Тви. Уже через несколько минут под дубом скопилась целая толпа жителей Чёрных Пастухов. Оказывается, кто-то шепнул матери Тви, что её дочка куда-то исчезла. Та подняла шум. Тви не оказалось ни дома, ни где-либо ещё. Все, кроме родителей Тви, многозначительно переглядывались, понимая, где следует искать девушку. Однако всерьёз не собирались этого делать. Но, возбужденные алкоголем и настойчивыми просьбами своего старосты, крестьяне взяли факелы, и пошли к дубу, втайне желая застать влюблённых и позубоскалить.
Таким образом, тело девушки было без труда найдено. Но, почему-то, следуя указаниям Джуги, его доставили не в поселок, а положили на чей-то плащ и отнесли на холм, где буквально только что проходили всеобщие гулянья. Заголосила её мать, отец побледнел и пошатнулся. Оперся на чью-то руку и едва устоял на ногах. Но справился. Сильный муж всё же. И тут односельчане услышали дрожащий, но властный голос Джуги:
— Кто? Кто это сделал?
Никто не ответил.
— Я еще раз спрашиваю: кто это сделал?! — повысил голос староста.
И опять ответом ему была тишина. Мужчины опускали глаза в землю и молчали. Но тут из задних рядом раздалось:
— Я знаю!
— Что!? — вскинулся староста. — Кто это? Выйди ко мне.
Люди расступились, в импровизированный круг вышел Сатор и повторил:
— Я знаю, кто это сделал.
— Говори! — потребовал староста.
Сатор вздохнул, так, будто решение говорить давалось ему с большим трудом.
— Говори же быстрее! — поторопил его Джуга.
— Мне тяжело это говорить…, — начал Сатор, — ни для кого не секрет, что я дружен с Сэмом.
Тут Сатор опять замолчал в нерешительности.
— Ну же! — снова поторопил его староста.
— Я друг Сэма, но я должен сказать. Я слышал, как Тви назначала ему свидание, — выпалил Сатор и опустил голову.
Сначала было тихо. Потом откуда-то из задних рядов раздалось:
— Проклятый орк! Пригрели змею на груди!
И уже другой голос:
— Верно! Орочье отродье! Вот чем отплатил нам!
В этот момент Джуга сорвал со своей головы неизменную шапку из бараньей шерсти и бросил её наземь. Затем ударил по земле посохом, чьё навершие из ветвящихся сухих веток походило на скрюченные костистые пальцы. Удар этот, неожиданным эхом, разнёсся по земле, будто кто-то глубоко под холмом ударил в огромный колокол. Это заставило стихнуть поднимающийся было гвалт.
В наступившей тишине стало слышно нарастающее утробное ворчание. Джуга склонил голову. Рта он не открывал, но все слышали, что этот звук исторгается откуда-то из его тела. Он начала помогать себе, поднимая и с силой вгоняя посох, словно копьё, в землю. Ворчание перешло в какой-то речитатив, слов которого невозможно было разобрать. Вдруг Джуга неожиданно громко по-бабьи взвизгнул и воскликнул:
— Убьём тварь!
Люди непроизвольно сделали шаг назад, открыв свои рты.
— Убьём орка! — ещё раз крикнул староста не прекращая стучать посохом о землю.
Тут все заметили, что между скрученных деревянных пальцев появилось голубоватое сияние, будто в навершии палки был зажат большой круглый камень, незаметный ранее.
— Но, Верен…, — чей-то неуверенный голос раздался из толпы. — Ворон не даст нам сделать этого.
