Орк тут же огляделся. Он был в огромном зале без потолка. Вверху мерцали холодные звезды, и их свет отражался от наваленных на пол гор золотых монет. Каменные же стены каверны выглядели гладкими, будто оплавленными небывалым жаром.
В этот момент орк увидел, как один из золотых холмов зашевелился. Монеты начали сбегать вниз, как песчинки бархана. Затем на его гребне показалось длинное туловище монстра, напоминающего гигантскую ящерицу. Его лапы были широко расставлены, и он медленно двигался к Сэму, сильно виляя телом из стороны в сторону. Огромная плоская голова находилась на уровне головы орка. А глубоко посаженные глаза были пустыми и холодными. Дополнял картину то и дело появляющийся из пасти раздвоенный язык.
— Что ты? – неожиданно для самого себя спросил Сэм, будто желая узнать вид и название чудовища, которое вот-вот намеревался убить.
Естественно, черный ятаган уже был в руках, а сам орк приготовился к бою.
Зверь остановился и неожиданно разумно посмотрел на орка. Что вдвойне удивляло, так как эти глаза ещё секунду назад глядели абсолютно стеклянными зрачками.
— Я не что. Я – кто. Я – дракон, — ещё более неожиданно заговорил ящер.
— Ты? Ты разговариваешь?
— Если говорят со мной.
— Значит, ты разумен? – полюбопытствовал орк, слегка опуская ятаган.
— Если разумен тот, кто говорит со мной, — ответил дракон. – Теоретически, я не имею отдельного сознания, так как я — часть вселенной и не отделим от сущего. Но могу служить чем-то вроде зеркала для сознания, говорящего со мной. Иными словами, я обладаю индуцированным сознанием. Понятно?
— Не очень.
— Проехали.
— А где твои крылья, если ты дракон? – спросил орк, заглядывая за спину ящера.
И действительно: никаких крыльев там не было. Дракон был похож на очень большую ящерицу на коротких сильных лапах и с длинным хвостом. Но без крыльев.
— Крылья, — вздохнул дракон. – Это печальная история. Когда-то я был огромен и мог летать от звезды к звезде, а крылья были чем-то вроде паруса, наполняемого солнечным ветром. Но вот я собрал первую гору золота. Потом ещё и ещё. Появились изумруды и алмазы. Деньги к деньгам. Я стал проводить всё своё время, охраняя эти богатства и добывая новые. А крылья становились всё меньше и меньше. Слабели. И в один день исчезли за ненадобностью. Раньше я изрыгал огонь и мог сжечь целую армию. А теперь из моей пасти льется лишь ядовитая кислота. Которая, впрочем, также может сжечь сотню-другую.
Как бы в подтверждение его слов, из пасти выпал большой кусок отвратительного вида слюны, плюхнулся на золотые монеты у ног дракона, и те зашипели, оплавляясь и превращаясь в бесформенные комки.
— Почему же ты не бросишь всё? – с искренним сочувствием спросил орк.
— Рад бы, да, похоже, я уже не могу покинуть свой дом-тюрьму. Ведь теперь у меня нет крыльев.
— И никто не может тебя освободить?
— Только смерть, — ответил дракон. – Если тело погибнет, моя душа вновь возродиться, подобно фениксу, и я брошусь в звездное небо свободный и быстрый.
— Так может тебе помочь? – ласково спросил орк, перебрасывая черный ятаган из одной руки в другую и обратно.
— Не поможет, — вздохнул дракон. – Никакой металл не пробьет мою чешую.
В этот момент что-то темное выпорхнуло из одного из многочисленных туннелей, наподобие того, через который сюда попал орк, что будто червоточины множились на стенах каверны, и с истошным криком упало на спину дракона. Сэм узнал Фасимбу. Одним ударом своего меча, сделанного из зубов гигантских рыб, харадрим рассек ящеру шею.
Яркая вспышка пламени осветила подземелье, и отбросила обоих друзей к стенам зала.
— Спасибо, — выдохнул дракон.
А затем, непонятно откуда взявшийся яркий силуэт, напоминающий формой птицу, будто огромный солнечный зайчик, скользнул вверх по каменным стенам. Туда, где горели те самые звезды.
— Ты видел?! Я убил дракона! Я убил дракона! – закричал Фасимба.
— А как это ты здесь оказался? – спросил орк, глядя куда-то вверх.
— Что-то не по душе мне быть жрецом, пусть даже и с баблом, — пожал плечами харадрим.
— Ладно, — резюмировал орк. – Давай думать о том, как выбираться отсюда.
