Совсем скоро…
В этой галактике…
Активная космическая экспансия человечества естественно привела к столкновению с другими формами жизни. И не просто к столкновению… В романтическое время освоения других планет люди отправляли целые экспедиции для поиска необычных созданий. Их привозили в зоопарки и даже продавали в частные руки.
Однако, со временем выяснилось, что это может быть опасно. Жизнь не любит ограничений. Инопланетные существа меняли свои формы. Подчас неожиданно. И тогда для контроля над этими созданиями и защиты землян был создан особый отряд, названный: “контролёры”.
Самый обыкновенный афро-андроид, чьё тело было покрыто множеством заживших, но намеренно оставленных видимыми шрамов, тяжело шагая двигался к межпланетнику. Его левый глаз горел красным. Андроида, естественно, а не межпланетника. Дело в том, что среди андроидов это было модно. Считалось брутальным оставить такую рану на лице, которое, как и всё тело, представляло собой легкий и прочный металлический сплав, покрытый оболочкой из живой ткани.
“Doom, doom, doom!” — постучал андроид по титановой двери межпланетника. Последний выглядел, как несколько гигантских колец, вложенных одно в другое и установленных на маленькой тумбочке-подставке. В активном состоянии кольца вращались в разных плоскостях, сжимая пространство-время. Что-то вроде огромного гироскопа. Сейчас же они находились в одной плоскости — вертикальной. А та сравнительно маленькая подставка и была единственным жилым модулем.
— Кто там? — задребезжал внешний динамик.
И холодный чёрный зрачок камеры у двери внимательно уставился на робота.
— Ты прекрасно знаешь кто я, — ответил андроид. — Не глупи.
А в ответ — тишина. Камера смотрела серьёзно и осуждающе.
— Это я — Андрей Розенберг, — ещё раз попробовал андроид.
Опять ничего. Андроид хлопнул по обшивке.
— Хватит играть в эту дурацкую игру. Это не смешно!
— Кто там? — опять донеслось из упрямого динамика.
— Тысяча обновлений! — устало вздохнул чернокожий.
И уже громче:
— Это я — “Алиса”! Пришло сообщение от вашего ребёнка номер один, пока ещё не выбравшего себе пол.
Дверь медленно отъехала в сторону.
“Doom!” — грустно ударился андроид макушкой о низкий проём.
Представшая его взору компания выглядела совершенно естественной.
Напротив пульта управления было три кресла. Одно крайнее (или последнее) пустовало. Это было его, андроида, место. Центральное кресло занимала фигура в старомодном белом скафандре с надвинутым на лицо черным защитным забралом, на котором красным маркером была выведена неровная улыбка. Лица своего капитана андроид Андрей никогда не видел. За стеклом не видно, а защиту командир ни разу не поднимал.
Одесную капитана сидел некто с лысым белым черепом, без бровей и с большими миндалевидными глазами, полностью покрытыми черной поволокой. Но главной особенностью этого персонажа был выполненный в форме прозрачного стеклянного намордника вайп. Кажется, навсегда прикрученный к его лицу и закрывающий нос, рот и подбородок. Вайп был наполнен какой-то жидкостью напополам с паром. Из его боков шло два гофрированных шланга, которые огибали голову существа.
— Буль-буль! — приветственно пророкотал вайп, и откуда-то из-за затылка, куда уходили трубки, выползло огромное облако белого пара, заполнившего командирскую рубку.
Запахло вишенкой. Аромат Captain Black.
— Зелёный! — панибратски обратился робот к капитану. — Грешные боты! Сколько можно повторять одну и ту же глупую шутку? Это действительно не смешно.
— А шо такое? — бархатным тоном ответил динамик белоснежного скафандра. — Нашему роботу не смешно?! Ой, я вас умоляю. Ты, Розенберг, у нас случайно не из этих?
— Из этих, из этих, — отмахнулся андроид. — Лучше бы я устроился на планету Пхукет. В конце концов, гениталии у нас — это то, что составляет внешний “живой” слой. Выбирай любой! А вот она…
И Андрей мотнул головой в сторону вайпа.
— Не обижай Оно! — строго пресек его капитан и погладил лысину над вайпом своей правой рукой. — Оно — не она. И не он. Может быть кем угодно. В зависимости от того что прицепит сегодня.
— Буль! — утвердительно кивнул вайп.
Запахло клубникой.
В этот момент в рубке раздалось жужжание, похожее на дребезжание старого кулера на проце. Кто-то мог бы обратить внимание на появление в воздухе небольшого, размером с ведро, вертикального цилиндра с пропеллером в верхней части. На корпусе цилиндра было два объектива. Первый — небольшого диаметра, но пирамидка объектива выезжала далеко вперёд. В то же время широкоугольный оставался практически неподвижным. И только диафрагма то сужалась, то разъезжалась. Кто-то обратить мог бы. Внимание. Но никто не обратил.
— Читатель, я здесь единственно адекватное существо! — донеслось из цилиндра. — На самом деле меня тут нет. Я сплю и вижу сон. Но если ты это читаешь, то я поясню. Все эти негры (ой, простите, афро-андроиды) и существа третьего пола нужны для того, чтобы рассказ был одобрен современным мне обществом. Напечатан. А в идеале — экранизирован. Конечно, это выглядит, как театр абсурда. Но такова природа сна, когда всё вроде как реальное, но с оттенком фантасмагории. И да, чего не сделаешь ради успеха. Но с другой стороны, можно считать, что такое паритетное гендерно-расовое положение вещей одобрено правительством этого далёкого будущего и капиталистической партией.
— В каком ухе у меня жужжит? — возмутился белый скафандр и махнул рукой.
Задетый цилиндр ударился о стену и, обиженно жужжа, улетел в соседнюю комнату.
— Он улетел, но обещал вернуться, — прокомментировал Зелёный.
— Карл опять бредит, — кивнул чернокожий Розенберг, — впрочем, если он прав и всё дело в правительстве, то… вертел я на OS-и это правительство!
— Кстати, об этом, — кажется, что улыбка скафандра стала ещё шире. — Андроид, это правда, что софт для тебя написан под “Ось”?
— Что поделаешь, — вздохнул Андрей. — Такова современная толерантность. Но мы, андроиды, не любим, когда об этом говорят. Это невежливо.
