От соломы и шерсти повалил такой дым, что бедный Берен чуть не задохнулся. Он морщил свой идеальный эльфийский нос, чем заслужил парочку острот от Свена. Но этот едкий дым действительно наполнил шар и теперь он пытался оторвать корзину от земли. И оторвал бы, если бы она не была привязана. Тем временем стемнело. В этом и состоял план Свена. Он объяснил, что и сам шар черный, и лодка выкрашена в черный цвет, чтобы слиться с ночным небом и незаметно подлететь к Цитадели. Ну, а направление будет задано с помощью паруса. Конечно, такого же черного.
— Пора грузиться! – подал сигнал Трис.
— Ты как, гном, летишь с нами? – опять спросил у Солдрина Свен, когда вся группа была в корзине.
— Гномы не летают, — вздохнул Солдрин, залезая в корзину.
— Ну что, поехали?! – бодро скомандовал Свен.
И уже тише добавил.
— Шансы у нас невелики. Предположим, мы доберемся до Цитадели, но гоблинов там явно много больше. Надеюсь, что они рассредоточены, и мы сможем их перебить. Может быть, освободим или выпустим заложников, а впустим стражей…
— Другого пути все равно нет, — ответил ему Кин.
— Ну, да…
Трис отвязал канат, и воздушный шар, несущий, Свена, Кина, гнома Солдрина, Триса, Берена и присоединившегося к ним гоблина Матуурза, взмыл в ночное небо.
Горные гоблины оказались не так глупы. Во-первых, к тому моменту, когда подошел Орочий Легион, они уже полностью переправились. А, во-вторых, они расставили постовых на ближайших холмах, так что приближение легиона не осталось незамеченным. И гоблины успели подготовиться. Они окружили свой лагерь повозками, которые только что переправили на этот берег. За повозками располагались какие-то машины. В наступившей темноте были видны силуэты катапульт и осадных таранов.
На подходе к лагерю гоблинов легион перестроился. Факелы были потушены. Орки шли вплотную друг к другу, выставив вперед длинные, окованные железом пики. Ни одна пехота не могла устоять против такой фаланги. Разве только гномья «черепаха». Ни одной коннице не удалось бы взломать ее оборону. Но гоблины и не собирались тягаться с орками в пешем строю. Как и вообще играть по их правилам. Медленно движущийся к ним строй они осыпали сотнями стрел и арбалетных болтов. Пока это не приносило особого успеха. Стрелы отскакивали от доспехов орков. Болты застревали в толстых щитах. А место немногих раненых тут же занимали смыкающие строй товарищи. Но гоблины ударили, что называется, ниже пояса. Заработали катапульты, и несколько огромных камней упало прямо в гущу орков. Плотный строй легионеров был отличной мишенью. Воздух наполнился рычанием и проклятиями раненых и умирающих орков.
— Г-у-у-р, г-у-у-р, г-у-у-р, — проскрипел боевой рог орков.
Это командир Харг дал команду рассыпаться, что и было немедленно сделано. И, как нельзя, вовремя. На этот раз гоблины зарядили свои катапульты амфорами с горючим маслом. Глиняные кувшины высотой в человеческий рост падали среди орков, разбивались, выплескивая горючее масло, которое тут же вспыхивало, подожженное прикрученными к амфорам зажженными фитилями. Если бы орки шли в строю, они бы, попросту, все сгорели, но теперь этот огонь причинил им мало вреда.
— Вперед! На эти телеги! – над полем боя разнесся зычный голос Харга. – Выбейте оттуда этих крыс! Сверните им шеи! Вперед, бегом марш!
Впереди всех, увлекая воинов за собой, несся сам, обезумевший от злобы, Харг. Из его щита уже торчало с десяток коротких гоблинских стрел, а одна даже пробила броню на бедре. Теперь, когда орки не прикрывали щитами друг друга, стоя в плотном строю, стрелы, пущенные из коротких гоблинских луков, сделанных из рогов и дерева, приносили очень много вреда. Многие легионеры падали ранеными и убитыми. Но Харг несся вперед, не замечая своей раны. Он первым очутился возле одной из телег импровизированной стены гоблинского лагеря. Отразил удар короткой пики движением щита и с неописуемым удовольствием погрузил мерцающий в свете немногочисленных факелов темным огнем ятаган между плечом и шеей ближайшего гоблина.
Лагерь Буурз-Дуга уже дышал предстоящей битвой. Ее запах витал в воздухе. Ло’Гош чувствовал это, шагая по направлению к шатру вождя. Обычные гоблины, даже его подчиненные, не могли знать подробностей происходящего. Но, каким-то образом они чувствовали, скоро прольется кровь. Это придавало их движениям бодрости и осмысленности. Ничто так не радует гоблина, как драка и грабеж.
Чувствовал это и сам Буурз-Дуг. Только, видимо, он все же был более осведомлен. Хан понял это по его горящим глазам, когда в сопровождении верного Дрога бесцеремонно вошел в шатер вождя. Глаза Буурз-Дуга горели жаждой наживы. И Ло’Гош уже понял – вождь его. Ничто не может удержать гоблина, когда у него появляется возможность запустить свои когтистые руки в чужую мошну. И хан знал это, как никто. Теперь-то вождь не откажет.
— Ну, что? Я гляжу, тебе уже кто-то донес? – панибратски обратился он к Буррз-Дугу. – Цитадель наша, но мне все еще нужны твои воины.
Однако, вождь все еще пытался торговаться.
— Воины?! А что будет мне за то, что я дам тебе воинов? А что будет воинам за то, что они пойдут с тобой?
— За это им ничего не будет, — буркнул Ло’Гош, но громче прибавил: «За это им будет добыча! И тебе — тоже. Сколько сможете унести. Весь Миндон у наших ног. Но для начала мне нужны твои воины. Мои уже скачут сюда, но нельзя терять ни минуты».
— Ладно, ладно! Бери воинов, хан, — согласился Буурз-Дуг. – На самом деле они уже разбиваются на сотни за стенами моего шатра. Я отдал распоряжение заранее. Но помни – мне нужна добыча.
— И еще кое-что…, — улыбнулся Ло’Гош. – Мне нужна твоя клятва. Присягни мне!
— На колени перед ханом, собака! – неожиданно пророкотал орк.
— Присяга? С какой стати? – удивился вождь гоблинов. – У нас деловая сделка.
