Из его собственных немногочисленных рассказов я понял, что где-то в начале девяностых он был одним из первых банковских программистов. Потом, на волне приватизации, находясь поблизости этой кухни, он смог за бесценок выкупить ваучеры какого-то предприятия.
За этим скрывалась какая-то история. Так, шеф избегал самолично подписывать какие-то бумаги и вообще фигурировать в официальных документах. Формальную должность директоров при нем занимали другие люди.
— Вот вы думаете, Юлий, — спрашивал он, — что у нас, если ты выкупил пакет акций какого-то предприятия, принес его в чемодане и выставил на стол директору, то все сразу побегут исполнять твои указания? Такое бывает только в американских фильмах.
Но, я так понял, всё закончилось хорошо. Для шефа, не для предприятия. Его (предприятие) распродали. А вырученные деньги шеф вложил в этот самый игорный бизнес. Вот вам success story.
Но почему spam? Помню, что тогда я был не согласен с рекламной политикой компании. Мне казалось, что всё надо делать “по уму”. Как в книгах. Американских. Позже, столкнувшись с реалиями украинского рекламного рынка, я гораздо лучше стал понимать шефа, который скептически относился ко всем компаниям, которые продают эти услуги на нашем рынке.
Но были у шефа ещё две особенности. Он любил долго и пространно рассуждать о нашей работе и её перспективах. Обычно, для этого он назначал время или после окончания основного рабочего дня или на выходных. Ну действительно, не в рабочее же время заниматься таким с сотрудниками?
Или долго орать на, по его мнению, провинившегося подчиненного. Понятно, что и то, и другое являлось монологом и не предусматривало возражений. Как верно заметил один из наших программистов: “Если ты вставишь хотя бы слово, счетчик обнулится и всё начнется сначала”. То есть, если шефу нужно проораться часок, то лучше его не перебивать. С тех самых пор я усвоил, что молчание — один из лучших способов ведения переговоров.
Надо отдать ему должное, шеф знал о своих недостатках. Он чувствовал напряженную атмосферу в офисе. Ведь, когда на тебя постоянно орут, ты лишаешься способности действовать проактивно. Пропадает желание быть инициативным и самостоятельным.
Однажды, придя на работу, я встретил его у двери в офис.
— Юлий, — сказал шеф, — я думаю нанять нам нового помощника. Ещё одного менеджера. Предполагаемый кандидат у меня в кабинете. Поговорите с ним.
Я обрадовался, подумав, что мне надо провести собеседование. Тем более, что до этого я уже неоднократно собеседовал своих будущих помощников, призванных разделить со мной управленческие функции.
Но когда я зашёл в кабинет, то обнаружил, что девушка уверенно сидит в кресле шефа. Делать было нечего, и мне пришлось занять стул напротив.
Предполагаемое собеседование сразу пошло не тем путем, который предполагал я. Было чувство, что собеседуют меня, а не я. Разгадка пришла через несколько минут. Оказалось, что девушка — профессиональный психолог (отсюда такое ловкое управление беседой), её задача помочь нам на фирме разобраться с нашим микроклиматом, в том числе, взяв на себя некоторые функции в управлении персоналом. И она уже в штате.
Она сумела меня расположить к себе, и я легко всё разболтал. О шефе, его крике и так далее. Из-за стола мы вышли «друзьями». У меня было такое чувство, что меня только что грамотно допросили.
Психолог уволилась через пару дней после того, как шеф наорал на неё первый же раз.
И вот что я вам скажу, ребята. Если вам едва за двадцать, не держитесь за работу, которая вам не по душе. Меняйте, экспериментируйте. Несмотря на некоторую неуверенность в своей востребованности. Не стройте из себя преданного самурая.
Вскоре уволился и я.
